Соблазненная сенатором (ЛП) - Страница 36

― Прошу прощения, ― говорю я, останавливаясь напротив водителя.

Он поднимает на меня взгляд и отбрасывает сигарету.

― Чем могу помочь?

Мои зубы стучат так, будто это совсем не летнее утро и я скрещиваю руки на груди, стараясь создать препятствие холодному потоку воздуха.

― Мне нужно такси. Вы свободны?

― Куда? ― спрашивает он, ожидая моего ответа. Умный мужчина.

― Бэйкон Стрит.

Его глаза округлились, и он быстро закивал.

― Конечно, без проблем. Запрыгивай. На Сторроу сейчас небольшая пробка.

― Отлично, ― говорю я, залезая на заднее сидение.

Поездка вышла недолгой, и я достаю пятьдесят долларов из кошелька.

― Подождите меня и получите еще столько же. Мне нужно взять кое-что и я вернусь.

― Куда потом? ― спрашивает таксист.

― Обратно в «Хаятт».

― Я буду здесь, ― отвечает он. Его мимика выдает удивление, но он продолжает молчать.

Дворецкий снимает шляпу, и я улыбаюсь, приветствуя его по имени. Можно было бы остановиться и поболтать с ним, но у меня нет времени. Я поднимаюсь наверх и вхожу в свою комнату, где тихо, как в могиле. Здесь только я, в пиджаке своего босса от «Букс Бразерз», который я снимаю и бросаю на кровать.

Снимая платье, я захожу в ванну, где останавливаюсь и смотрю на свою задницу сквозь большое зеркало. Повернувшись, я смотрю через плечо, затем через другое, изучая свой зад. Красные отметины четко выделяются на коже, и я порывисто выдыхаю. Стоун не просто отшлепал меня. Он исполосовал мой зад, оставив синяки и полосы ремнем, которые вряд ли исчезнут за день и даже за неделю. Беннетт Стоун держит все под контролем... Как же это правильно называется? Доминант.

― Дом, ― произношу я вслух, зная, что этот термин обозначает, но он определенно описывает его.

Неужели мне нравится то, что он командует мной в постели? Используя эротические связывания так, что я почти теряю сознание? Но мне не показалось, что его действия необдуманны. И это та скрытая часть Беннетта Стоуна, которая досталась мне. Он самоуверенный ― практически непоколебимый. Он знал, что делал, значит, я далеко не первая женщина, с которой он ведет себя подобным образом. Его слова звучат в моей голове: «Я обещаю тебе, что ты получишь удовольствие, которое приведет тебя в другой мир».

Черт возьми... Кто же он? Сенатор Стоун имеет секреты. Грязные, эротические секреты.

Я отодвигаю стеклянную дверь душевой кабины и включаю воду. Я люблю горячий душ и стою под упругими струями некоторое время, пока мои мысли не стихают, и я решаю, что у Беннетта с его высокопарными политическими стремлениями, должны быть объяснения некоторых его действий. Стоя под душем, я трогаю пятна, четко проявляющиеся на моей коже, и думаю, каково это, когда тебя ласкает Беннетт. Хотя нет, он не ласкал, он бил. Командовал. И я вынуждена была принять его таким, пока он брал меня сзади, удерживая за волосы.

Его непревзойденная способность контролировать собственное тело заставляет меня искать причину того, почему он имеет такую власть надо мной. На секунду, я вспоминаю, как прекрасно было чувствовать его близость.

Потоки пены и мыльных пузырей скатываются по моей груди, задевая соски, вниз по животу и дальше между ног. Я роняю губку, следуя пальцами за мыльными пузырьками, и закрываю глаза, думая о его больших руках на моем теле. Мои прикосновения слишком нежные. Я хочу большего и ущипнула себя за соски, это напоминает грубые прикосновения Беннетта.

Сила.

Вот, что мне нужно, не мягкость.

Не нежностей.

Я хочу его. Я провожу мыльной ладонью по плитке напротив лица. Я хочу слишком многого. Я хочу все. Я жажду, и он знает это.

Это должно прекратиться.

Прекратиться прямо сейчас!

Слова бабушки о тете Бриджид, ее грубом поведении и о том, что она не контролирует свое либидо, звучат у меня в ушах.

Стиллман не раздувают скандалы.

Что ж, видимо, это все же не так. Я вступила в ряды людей с сомнительной репутацией, когда встретилась с сенатором, который легко может сорвать трусики с девушки, а если быть точно, то с конкретной девушки.

Сенатор Стоун с его улыбкой на миллион долларов и потрясающим ртом... Он кусал мою кожу, оставляя дорожки следов, которые не может скрыть мыльная пена. Он открыл мне дверь ― дал ключи. Если я достаточно смелая, чтобы согласиться на то, что он предлагает, награда будет фантастической. Но это огромный риск!

Я стою под каскадом воды, который стекает с моих волос вниз по телу и падает на пол, утекая в сливное отверстие.

Но воспоминания о Беннетте и о том, как мы трахались, не покидают меня.

Как он брал меня.

И оставил в таком виде, будто по мне проехался каток.

Мне нужно собраться с мыслями и придумать, как получить то, чего я хочу. Я выключаю воду и вытираю капли, попавшие на глаза, понимая, что придется покинуть душевую кабину.

Не будь слабачкой!

Глядя в мутное от пара стекло, я не могу видеть всего, что находится за ним. Я практически ослеплена. Хорошее напоминание о том, что мне надо прислушиваться к своим инстинктам. Я не знаю, смогу ли выйти из душа и сохранить контроль... Как Беннетт контролировал меня.

Он был тем, кто сказал, что научит меня самоконтролю.

Мои мысли колеблются, а я пытаюсь удержать дверь душа. Интересно, почему Беннетт готов поиграть с огнем? Если он настолько хорошо все контролирует.

И контролирует ли? Разве мы не создали нестабильную ситуацию? Здесь есть определенно что-то, что мне недоступно.